На днях ЦБ опубликовал сентябрьский обзор инфляционных ожиданий населения, где было зафиксировано небольшое повышение, как наблюдаемой (с 8,8% в августе до 8,9% в сентябре), так и ожидаемой (с 9,2% в августе до 9,4% в сентябре) инфляции.

Респонденты, хоть и «жалуются» на ослабление рубля в августе-сентябре (которое трудно было не заметить), не указывают его основной причиной повышения наблюдаемой и ожидаемой инфляции. Более популярным фактором, называемым в опросах, являются последствия коронакризиса (то есть отложенное из-за ограничительных мер повышение цен, происходящее сейчас).

Интересно, что, комментируя отчет об инфляционных ожиданиях, ЦБ интерпретирует эти два негативных фактора (ослабление рубля и отложенное повышение цен) как нечто, «снижающее дезинфляционные риски» (хотя это можно было бы оценить как повышение инфляционных рисков). 
Нам кажется, что, используя более мягкие формулировки, ЦБ продолжает подчеркивать тот факт, что, несмотря на наличие рисков, пространство для смягчения политики все еще сохраняется (однако, возможно, будет отложено).

Так, например, ослабление курса, произошедшее в последние месяцы (в среднем на 3,5% месяц к месяцу в августе и на 3% месяц к месяцу в сентябре), по нашим расчетам, не должно сильно повлиять на инфляцию, особенно в условиях слабой экономической активности (хотя спрос в последние месяцы и восстанавливался быстро, кризис все же нанес ощутимый ущерб платежеспособности населения). При сохранении курса рубля вблизи текущих уровней до конца года инфляция должна уложиться в прогнозный интервал ЦБ (3,7-4,2% год к году). При этом, по нашим оценкам, достигнуть его верхней границы к концу 2020 года она сможет лишь при среднем курсе в 83-85 рубля за доллар в октябре-декабре.

Однако наш базовый сценарий не предполагает такого существенного и устойчивого ослабления рубля.